Пётр Непорожний — человек, в котором горел свет…

Его место в истории страны вы найдёте, пожалуй, в любом словаре: министр энергетики и электрификации СССР.

Но за этим названием должности скрывается огромная работа Петра Степановича, по сути, дело всей его жизни: воплощение в жизнь и развитие Единой энергетической системы СССР!

Так что заслуги министерства тех лет смело можно приравнять к его собственным. Куйбышевская, Саратовская, Волгоградская, Колымская, Чебоксарская, Братская, Красноярская, Саяно-Шушенская, Усть-Илимская, Нурекская, Токтогульская и другие гидроэлектростанции выросли на просторах Советского Союза именно в эти годы. Тогда же были построены Нововоронежская, Курская, Смоленская, Ровинская, Запорожская, Армянская, Белоярская и другие АЭС. А уж сколько появилось ТЭЦ!

К 1982 году суммарная выработка электроэнергии всеми электростанциями составила 1,4 трлн. кВт/ч. Только с 1970-го по 1980-й годы мощности электростанций увеличились со 166 до 267 млн. киловатт, протяжённость ЛЭП напряжением выше 35 киловольт выросла с 466 до 769 тысяч километров, а производство электроэнергии продвинулось с отметки в 741 до показателя 1295 млрд. кВт/ч! Такую динамику развития Единой энергетической системы страна наблюдала только при Петре Непорожнем.

К тому же она работала совместно с электроэнергетическими системами стран-членов Совета экономической взаимопомощи (СЭВ). Были среди всех этих гигантов и знакомые жителям нашего региона Нижнекамская ГЭС и Заинская ГРЭС. Так что неудивительно, что в 1979 году делегация стран-участниц СЭВ во главе с председателем комиссии СЭВ по электроэнергии прибыла именно в Набережные Челны.

Немногие знают, но без него не обошлось бы и строительство «КАМАЗа». Министр даже был заместителем председателя Госкомиссий по приёмке в эксплуатацию первой и второй очередей Камского комплекса заводов в 1976 и 1981 годах.
Конечно, заказчиком этого масштабного проекта выступило Министерство автомобильной промышленности СССР, но исполнителем стало управление строительства «Камгэсэнергострой», созданное по приказу Минэнергетики и электрификации СССР в 1964 году. Таким образом, около 10 лет Пётр Непорожний представлял генерального подрядчика этого масштабного строительства.

При нём начали работать автомобильный, прессово-рамный, кузнечный, литейный, ремонтно-инструментальный заводы и завод двигателей. Первые две очереди Камского автомобильного завода позволили производить по 150 тысяч автомобилей, а также 195 тысяч силовых агрегатов и двигателей в год.

^{Пётр Непорожний (слева) никогда не позволял себе, как многие чиновники, повысить голос на подчинённых}

Кстати, учитывая, что «Камгэсэнергострой» в упомянутые годы ввёл в эксплуатацию ещё и Заинскую ГРЭС, Нижнекамкую ГЭС, ТЭЦ в Набережных Челнах, Нижнекамске и Казани, а также многие объекты инфраструктуры городов Закамья, Петру Непорожнему часто приходилось очень оперативно решать спорные вопросы на местах. Каким же был человек, которому удавалось всё это успевать?!

– Среди тех, кто строилэнергообъекты, о Петре Степановиче ходили легенды, окрашенные изумлением и даже некоторой оторопью: как мог один человек столько знать и удерживать в памяти, вникать во всё до мелочей и находить решения в, казалось, нерешаемых ситуациях, если их не могли найти люди, занимающиеся этим вплотную? – писала журналистка Лариса Боброва после беседы с Петром Степановичем. – Он мог, походя, выдать спасительную идею, мог оценить чужое решение и дать «добро» на его воплощение. И вы могли быть уверены, что вам помогут, с вами разделят ответственность и не отвернутся, если у вас что-то не получится вовсе на предварительном испытании, экспериментальной плотине, турбине, свайном фундаменте или в любом другом «узком месте», возникающем не раз на любой стройке.

Очевидцы утверждали, что Пётр Непорожний лично посещал все строящиеся объекты электрификации страны и заводы, на которых проектировали и изготавливали оборудование для них. Неслучайно фольклором строек тех лет стало сказание о логарифмической линейке, которую он всегда держал при себе.

– Свои знали, что обмануть его нельзя и лучше даже не пытаться, – описывала Лариса Боброва. – Буквально на каждом из сотен объектов он хоть однажды доставал из внутреннего кармана жёлтую от времени логарифмическую линейку и тут же ловил на вранье того, кто пытался свои промахи свалить на «объективные причины». Это доставание линейки было унизительнее всяких кар. Но на Вилюе долго рассказывали и даже показывали инженера, удостоенного после «доставания линейки» не колючего взгляда и «что вы тут мне рассказываете», а «прав, оказывается, товарищ». Товарищ, говорят, год после этого светился блаженно-смущенной улыбкой.

Пётр Непорожний всегда был в курсе проблем Единой энергетической системы СССР и никогда не принимал решения только потому, что он министр.

^{П. С. Непорожний на строительстве Серебрянской ГЭС-1 в 1970 году}

– Наблюдая, как он ведет совещания, можно было только поражаться его компетенции и огромному кругозору, – вспоминал эксперт ПАО «РусГидро» Валентин Стафиевский. – Но главное – Непорожний был необыкновенно деликатным человеком. Он никогда не позволял себе, как многие чиновники его уровня, оборвать человека на полуслове, повысить голос на подчиненных… Одновременно в разговоре всегда чувствовалось, что перед тобой не просто коллега, а министр, настолько красиво и, я бы сказал, высоко он общался с людьми. В то же время к людям на местах Непорожний относился как-то по-отечески, ведь многие были младше его (Петру Степановичу было уже за 50 – прим. ред.).

Рассказывали, что Пётр Непорожний как заведующий кафедрой гидроэнергетики Московского энергетического института с особым трепетом относился к талантливым студентам.

– Как-то раз из Москвы приехала на Красноярскую ГЭС группа студентов с направлением. На листочке рукой Непорожнего было написано: «Борис Александрович, посылаю тебе практикантов, покажи им гидротехнические сооружения. Будь внимателен». А ниже – приписка: «Запрети студентам пользоваться лифтом при посещении плотин, пусть они ножками ощутят все величие сооружения». Вот так мы с этой группой первое время все 500 ступенек вверх-вниз пешком и проходили, – вспоминал первый директор Красноярской ГЭС Борис Растоскуев.

Кто-кто, а уж Пётр Непорожний знал, как влюбить молодёжь в энергетику!

– Я с детства был болен электрификацией, – признался он Ларисе Бобровой. – У нас в семилетке учитель был, физик и математик. Он нам рассказывал о плане ГОЭЛРО
на плотине Репниных, где вода текла, турбины крутились, генераторы… Наверно, всё-таки от ровного шума воды, от хода реки в хлопчике что-то перевернулось, и как бы лампочка в нем самом зажглась. Я весь горел электрификацией!

Мы надеемся, что эта статья об увлеченном и преданном делу человеке вдохновит наших подписчиков, задаст цель достижения новых вершин для развития и поддержке энергетики нашей огромной страны!